Некоторые изображения, главным образом позднегеометрические и архаические, выполнены подчеркнуто гротескно, с намеренно искаженными пропорциями фигур. Майрс выделяет их в особую группу нешаблонной ("unconventional") или "бесстильной" ("style-less") росписи (72). Дело не в неумении художника: орнамент выполнен мастерски, гротескные фигуры, или даже детали, соседят с обычными. По мнению Майрса, художник, постоянно вынужденный следовать традиционной орнаментальной геометрической схеме, подавляемый "формализмом" монументального искусства Ассирии и Египта, иногда начинал свободно выражать свою индивидуальность, отходя от традиционного выбора сюжетов и изображал жанровые сцены.

Рис. 7. Рисунок на архаической кипрской вазе из музея Питт-Риверо (развертка)

Однако образцы "нешаблонной" росписи, прежде всего ваза с быком из музея Питт-Риверс (рис. 7), не отличается стилистически от других изображений свободной манеры (73). Все они выполнены в том свободном стиле, где в беглости, размашистости, даже нарочитой небрежности чувствуется большое мастерство и ощущение декоративного единства. Представляется, что мы имеем здесь дело именно с обычным декоративным изменением фигуры, а не свободным выражением личности художника - последнее предполагает проявление индивидуальной манеры, различие в выполнении рисунков, тогда как все они почти одинаковы.
В архаическое время в росписи тех сосудов, где фигуры сочетаются с геометрическим орнаментом, как правило, наблюдается органическое соединение этих двух компонентов. В вазах более раннего периода поражает несоответствие небрежного, иногда действительно неумелого, почти детского рисунка четкому и тщательно выполненному орнаменту, их независимое друг от друга сосуществование - явление, с которым никогда не встречаешься в аттической геометрике. Традиция геометрического орнамента на Кипре была уже давно выработана, тогда как изображения людей, животных, сюжетные композиции - совершенно новое в керамической росписи. Изображения на печатях, тканях, перенесенные в роспись сосудов в манере эгейских традиций свободного изображения фигур, без какой-либо попытки творчески изменить их в соответствии со спецификой вазовой росписи, резко диссонировали с геометрическим орнаментом. В стиле кипрских вазовых рисунков архаического времени и эгейских росписей второй половины II тысячелетия до н. э. наблюдается большое сходство. Фигуры животных и людей на позднеминойских и позднемикенских памятниках нередко переданы небрежно, расплывчато, без строгого контура (74). На некоторых позднемикенских кратерах фигура или композиция располагается совершенно независимо от орнамента, поверх традиционных горизонтальных полос лака (75). На "кратере Зевса" из Энкоми конца XIV - начале XIII в. до н. э. роспись также не подчинена фризовому порядку, фигуры совершенно свободно заполняют поверхность сосуда. В ряде случаев в эгейском искусстве конца II тысячелетия до н. э. можно видеть прообраз позднейшей кипрской свободной манеры росписи и независимости изображения от орнамента. Это относится и к критской керамике начала I тысячелетия до н. э. (76). Сходство кипрских вазовых росписей с позднемикенскими и минойскими проявляется и в сюжетах фигурных композиций, особенностях соединения их элементов. На Кипре в первой половине I тысячелетия до н. э. нередки изображения быков, часто в сочетании с рыбами, птицами,